Тогда для чего тема о притчах? С какой целью она открыта? Просто сказки друг - другу пересказывать, а обсуждение ни-ни?

Макс :), говорить можно о чем угодно и сколько угодно, главное, мне кажется, чтобы люди понимали друг друга и выносили для себя что-то позитивное...

В нашем с тобой разговоре я не увидела перспективы, мы смотрим на вещи под разными углами и с разных жизненных позиций, скорее всего, (это я к вопросу о том, что есть любовь), поэтому сочла нужным прекратить "обсуждение", вот и все.

В этих сказках очень много мудрости, они пережили не одно столетие, в них есть чему поучится и о чем подумать.

Ладно, не будем, хотя я и не высказывал свое мнение (это я к вопросу о том, что есть любовь).

Жил-был один человек, содержавший в доме обезьян, и вот этот человек как-то сказал своим обезьянам: “Утром дам вам три меры желудей, а вечером — четыре”. Обезьяны рассердились. Тогда он сказал: “Ладно, я дам вам утром четыре меры, а вечером — три”. И все обезьяны обрадовались. Вот так этот человек по поведению обезьян узнал, как нужно действовать, не поступаясь ни формой, ни существом дела. Посему мудрый приводит к согласию утверждение и отрицание и пребывает в центре Небесного Круга. Это называется “идти двумя путями сразу” .

То,что находится за пределами пространства,окружающего человека,совершенномудрый оставляет своему существованию и не обсуждает;то,что находится в пределах этого пространства,совершенномудрый обсуждает,но не выносит своего решения.О погодных хрониках,в которых записаны события времен правления прежних государей,совершенномудрый высказывает свое суждение,но не спорит.В разделении есть неразделенное,в спорном-бесспорное.
Чжуан-цзы.

Даосская мудрость

Ле-цзы учился стрелять. Попав в цель, попросил указаний у Стража Границ. Страж Границ задал вопрос:

- Знаешь ли ты, почему попал в цель?

- Не знаю.

- Значит, ты еще не овладел мастерством.

Ле-цзы ушел, упражнялся три года и снова явился с докладом. Страж Границ спросил:

- Знаешь ли ты, почему попал в цель?

- Знаю, - ответил Ле-цзы.

- Теперь ты овладел мастерством! Храни и не забывай! Поступай так, изучая не только стрельбу, но и себя самого, и царство. Ибо мудрый человек познает не существование и гибель, а их причины.

Ага, в эту тему чеченская пословица: «Мужчина и воин не тот, кто воюет, а тот, кто знает своего врага и за что воюет» (как-то так по смыслу).

Ле Юйкоу показывал Бохуню-Безвестному свое искусство стрельбы из лука: натянул тетиву, поставил на локоть кубок с водой, пустил стрелу, а потом, не дожидаясь, когда она долетит до цели, пустил и вторую, и третью. И все это время стоял не шелохнувшись, точно истукан.
— Это мастерство стрельбы при стрельбе, а не стрельба без стрельбы, — сказал Бохунь-Безвестный. — А смог бы ты стрелять, если бы взошел со мной на скалу и встал на камень, нависший над пропастью в тысячу саженей?
Тут Безвестный взошел на высокую скалу, встал на камень, нависший над пропастью в тысячу саженей, повернулся и отступил назад так, что ступни его до половины оказались над пропастью, а потом подозвал к себе Ле Юйкоу. Тот же, обливаясь холодным потом, упал на землю и закрыл лицо руками.
— У высшего человека, — сказал Безвестный, — дух не ведает смущения, даже если он воспаряет в голубое небо, опускается в мировую бездну или улетает к дальним пределам земли. А тебе сейчас хочется зажмуриться от страха. Искусство твое немногого стоит!

Только вот как научиться быть таким высшим человеком? Ведь как часто хочется зажмуриться, чего греха таить...

Буддийская традиция

Несколько человек принялись как-то горячо и злобно оскорблять Будду. Он слушал молча, очень спокойно. Из-за этого спокойствия им стало как-то не по себе. Возникло неловкое чувство, и один из них обратился к Будде: «В чём дело? Ты что, не понимаешь, что мы говорим?». «Ваше дело решать, оскорблять меня или нет,- ответил Будда,- А моё – принимать ваши оскорбления или нет. [Вы не можете их мне навязать. В этом моя свобода.] Я просто отказываюсь принимать их. Можете забрать их себе».

Счастье

Бог слепил человека из глины, и остался у него неиспользованный кусок.
— Что еще слепить тебе? — спросил Бог.
— Слепи мне счастье, — попросил человек.

Ничего не ответил Бог, и только положил человеку в ладонь оставшийся кусочек глины.