Семейный дневник Кремышевых - Андрея и Лары

[Лара-М]

Агаша, спасибо большое за оценку, очень приятно !
А тебе - успешного выхода из голодания, ты для меня в этом недосягаемый образец!

[Кремышев]

Среда.

У Ларчика утром длинная беговая тренировка по холмам: 25км - 3ч00мин. (8,3 км/ч). Пульс не замеряли. Температура воздуха 4 градуса мороза.
Плюс ходьба 5км.

У меня в 14.00 лёгкая гиревая тренировка:
Разминка и заминка: рывок 8кг - 100+130=230
Основная часть:
Армейский Рывок 12кг - 1270/1ч00мин
Итого: 1500/1ч09мин.
ЧСС-112/117.
За восстановительную зону не выходил.
Вес после тренировки 74,7кг.
Плюс ходьба 7км.

[Лара-М]

Сегодняшний рассказ про тёщу !

Нажмите тут для просмотра всего текста

Тёщины посиделки
Был обычный семейный вечер. Николай Иванович клевал носом у телевизора, а Анна Семёновна распускала недавно связанную салфетку. Внезапно глава семьи оживился: - Анна, ты послушай, что они говорят – оказывается, сейчас идёт масленичная неделя!
- Вот уж удивил, так удивил! Ты же четвёртый день блинчики в разных вариантах ешь!
- Блинчики блинчиками, а тут ещё кроме них - столько всего интересного!
- Ну, и что там интересного?
- Вот, например, завтра – тёщины посиделки, или они ещё вечёрками называются. И здесь целый сценарий приводится. Ты же у нас кто? Тёща! А ты знаешь, что должна завтра делать?
- Нет! И знать не хочу! Мой зять со мной общаться не желает, мы с ним поссорились!
- Правильно, поэтому ты и ждёшь, что он первый подойдёт и заговорит с тобой. А он, в свою очередь, тоже так думает. Так и дождётесь до пришествия! Между прочим, первый прощает тот, кто мудрее!
Анна Семёновна была женщина мирная и давно уже не обижалась на зятя, но не знала, как прекратить надоевшее противостояние. А её муж, так и подначивает её: - Надо тебе с ним помириться, он парень не плохой, только медлительный очень. И чем тебе не повод – масленица! Давай я расскажу, что тебе делать. Перво-наперво нужно им загодя отвезти посуду для замешивания теста, масло и муку. Дочь должна нам завтра показать свой кулинарный талант - блеснуть искусством выпечки блинов.
Стол должен быть богатым, чтобы показать щедрость и уважение к старшим. А они, соответственно, приедут, чтобы не только поесть, но и дать ценные жизненные советы, поучить уму-разуму. А дальше тёщу домой должен отвезти зять. И если он считает её покладистой и ласковой, то повезёт по гладкой дороге. А если – злой и сварливой, то – по ухабистой.
В принципе Анна Семёновна была согласна, во-первых, было лестно считать себя мудрой женщиной. Во-вторых, кто же не любит уважения, да и поучить уму-разуму - ой, как она любила порой, а тут сама традиция требует. Посопротивлявшись ещё немного для видимости, она согласилась.
Следуя инструкциям Николая Ивановича, она позвонила дочери и немало удивила её, объявив, что завтра по масленичному календарю – пятый день, который называется «тёщины посиделки», и они вместе с отцом собираются к ним в гости на блины.
Дочь, конечно, согласилась, но сказала, что пусть они сами принесут блины, а закусить и выпить молодые обеспечат.
- Нет-нет, - возразила Анна Семёновна, - по традиции напечь блины должна ты, а мы сегодня вечером принесём кастрюлю для замеса теста, муку и масло.
- Мама, ну что ты, какая кастрюля! Да и муку с маслом тащить не надо, скоро ночь на дворе. Хорошо, блины – за нами, а вы, что хотите, то и принесёте.
- А как же традиция? – не отставала та, - и помни, стол должен быть обильным!
- Ничего, мы внесём в неё небольшую поправку! Всё, мне ещё у Славика уроки проверить надо, до завтрашнего вечера, пока, целую!
Анна Семёновна положила трубку и вздохнула. «С этими молодыми очень трудно чтить традиции, - подумала она, - но ничего, что имеем, то имеем! Всё-таки хорошо, что завтра к ним поедем – и внука повидаем, и с зятем, дай Бог, помиримся».
Назавтра вечером Анна Семёновна вместе с Николаем Ивановичем налегке, взяв только банку собственных солёных огурчиков, да капустки кисленькой, отправились к детям на «тёщины посиделки». Теперь настал их черёд удивляться. Дома был только один зять, стол сиял «девственной» пустотой.
- А почему никого нет? – удивлённо воскликнула тёща, едва кивнув зятю.
- А я? Я же есть! – недовольно ответил зять, - сейчас и остальные подтянутся!
И правда, дверь открылась и в прихожую вбежал Славик с истошным криком – бабуля, дедуля приехали! За ним ввалился их любимец-пёс породы сенбернар, и следом с большой сумкой вошла сама хозяйка. Все перездоровались и разошлись, кто куда. Мужчины – в гостиную к телевизору, там показывали очередное сражение «Зенита» с «Локомотивом» - «зенитчики» выигрывали, и болеющий за «Локомотив» зять был не в настроении.
Славик пошёл учить стихотворение в маленькую комнату, пёс Лорд поплёлся за ним – он тяжело дышал, ему было жарко в такой лохматой шкуре. Женщины отправились на кухню. Анна Семёновна уже была расстроена оказанным приёмом и, поджав губы, сердито выговаривала дочери. Та вяло оправдывалась, что, мол, ей тяжело – работа, семья, учёба Славика – всё на её плечах, а тут ещё они со своими традициями.
Анна Семёновна хотела было вспылить, но материнская мудрость и жалость к дочери взяли верх, и она миролюбиво сказала: - Ну, что там у тебя в сумке, давай - ты иди разденься и отдохни, а я всё приготовлю.
Дочь, зная вспыльчивый характер матери, удивлённо посмотрела на неё, но промолчала и вышла из кухни. Ноги её гудели – пришлось обойти сегодня девять домов и семь из них без лифта, она работала участковым врачом-педиатром. Больные детишки капризничали, ни в какую не соглашаясь открывать рот и показывать своё красное горлышко. Их родители возмущались, что она выписывала такие дорогие лекарства – впрочем, всё, как всегда – пора привыкнуть.
Она переоделась, немного посидела не шевелясь, потом пошла умылась и вернулась на кухню. Там всё шло полным ходом – на двух сковородках шкворчали котлеты и блины, на столе появились три разнокалиберных салатника с салатами, на узорчатых тарелочках красовались колбаса, сыр, ветчина и другие деликатесы. Заканчивали собирать на стол женщины вместе, у них поднялось настроение, и уже весёлыми голосами они позвали мужчин за стол.
Вечер удался на славу, футбольный матч сыграли вничью, зять немного «отошёл» и не слыша вечных упрёков тёщи, за столом вовсю ухаживал за ней и даже сказал несколько комплиментов. «А ведь он действительно не плохой, и что это я к нему привязалась? Как хорошо, что «по традиции» я не стала и сегодня его учить уму-разуму», - думала Анна Семёновна, с удовольствием поглядывая на услужливого зятя и подкладывая ему кусочки повкуснее.
И только одна мысль не давала ей покоя – по какой дороге повезёт её зять, - по ровной, или ухабистой?
Было поздно, и родители засобирались домой – зять, конечно, вызвался их подвезти. Но Николай Иванович захотел пройтись пешком, благо было не далеко, и тёще пришлось ехать одной. С замиранием сердца она садилась в автомобиль, заочно ругая себя за раннее неподобающее поведение с зятем. «Ничего не поделаешь, сама заслужила», - с грустью подумала она, ойкнув и подпрыгнув на сиденье, когда машина попала колесом в яму.
Внезапно автомобиль остановился, потом развернулся, и на немой вопрос тёщи зять уважительно ответил: - Да вы не переживайте, Анна Семёновна, я вас по другой дороге отвезу, чуть подальше – очень ровное шоссе есть, а то эта – уж очень ухабистая! Боюсь, что растрясу такую замечательную тещу!

[Лара-М]

А сегодня история с красивым названием ...

Нажмите тут для просмотра всего текста

И вновь пришли цветные сны
Николай Иванович вздохнул и прикрыл тяжёлые веки. Лежать было по-прежнему неудобно, хотя медсестра заверяла его, что через какое-то время он привыкнет. Но частично правда в её словах была. Раньше он и представить себе не мог, что сможет пролежать на животе полдня, а сейчас - пожалуйста!
Как же дома тихо... Поначалу это ему нравилось, а потом стало раздражать. Ходить ещё сил не было, телевизор смотреть - пока невмоготу, а родным всё некогда. Когда он был в больнице – время бежало быстро. То одни процедуры, то другие. Да и людей там было достаточно – проклятая «корона» зацепила многих. Как только вновь прибывшему становилось полегче - начинались разговоры с утра до вечера. Некоторые даже ночью не успокаивались.
Удивительно, но, неразговорчивый дома, Николай Иванович в палате и слушал многих, и сам много говорил. А здесь, дома – тоска смертная. Перевернуться бы на спину, но нельзя – дышать становилось в разы тяжелее, как будто свинцовая плита наваливалась на грудь.
Внезапно он услышал тихий разговор. Странно, ведь дома сейчас никого не было. «Ася!» - позвал он дочь. Но никто не отозвался. Радио у них давно не работало, телевизор был выключен. «Во как, - подумал Николай Иванович с досадой, - уже мерещиться разговоры стали!» Он сдвинул немного голову к стене, укладываясь поудобнее, но разговор стал слышаться ещё лучше.
«Наваждение какое-то», - пробормотал он и случайно прижался головой к стене в том месте, где раньше было отверстие, а теперь безобразным пятном желтела нашлёпка монтажной пены, из которой к тому же торчала пеньковая верёвочка. Неизвестно откуда взявшийся разговор стал настолько отчётливым, что уже различались отдельные слова.
«Непонятно, почему так хорошо слышно, пена вроде бы отличный шумопоглотитель!» Присмотревшись к нашлёпке, он увидел, что она неплотно прилегала к краям отверстия. Тогда Николай Иванович потянул за верёвочку и, как в сказке, «дверца» открылась! Правда не дверца, а дырка – кусок монтажной пены выскочил из неё и обнажил тоненькую переборку, без труда пропускающую звуки из соседней квартиры.
«Надо будет сказать Асе, чтобы дыру законопатили, как следует, а то такое впечатление, что находишься в чужой квартире».
Поначалу он отодвинулся от стены, не желая слушать чужие разговоры, но потом передумал. За стеной вслух читали какую-то книгу, да как читали! Внезапно вспомнилась известная поговорка – с толком, с чувством, с расстановкой. Невидимая чтица читала низким голосом за героев мужского пола, а за женщин и девушек – нежным женским. Ей прекрасно удавались и описания природы, и интереснейшие приключения друзей. Это было - прямо-таки художественное чтение!
Внимательно вслушиваясь в текст, он с удивлением узнал произведение Ивана Ефремова «На краю Ойкумены». Николай Иванович давно знал и любил эту повесть. Приключения главного, сильного и отважного, героя Пандеона не только развлекали, но и вдохновляли своею непосредственной чистотой и отвагой. Он поплотнее прижался ухом к отверстию, прикрыл глаза и стал слушать.
Незаметно для себя он задремал. И первый раз за всё время болезни увидел цветной, очень красивый сон. Минут через двадцать он проснулся - за стеной всё стихло, потом приятный голос произнёс: «На сегодня всё, Митенька, не скучай, скоро мама с работы придёт! Завтра я буду в это же время». Ответа от невидимого Митеньки Николай Иванович не дождался, сколько не прислушивался.
Вдруг вместо человеческой речи раздался громкий протестующий звук, похожий на мычание. «Митенька, ну не капризничай, я понимаю, что закончила на самом интересном, но больше не могу читать, на работу пора! Завтра продолжим!» Затем раздались лёгкие шаги, и входная дверь хлопнула. За стеной послышались сдавленные всхлипывания.
Между тем, в квартиру вошла Ася, дочь Николая Ивановича.
- Па, ну как ты? Не скучал, а то ты всё жалуешься, что тебе поговорить не с кем!
- Да нет, вроде бы не скучал, поспал немного. Ты знаешь, я сегодня впервые после начала болезни видел цветной сон, не помню о чём, но очень интересный! – тут Николай Иванович, к своему удивлению, незаметно взял выпавший кусок монтажной нашлёпки и вставил её обратно.
- Ну вот и хорошо, - дочь выкладывала купленные продукты на кухонный стол, собираясь готовить обед.
- Ася, а ты не знаешь, кто у нас на площадке живёт в соседней квартире? В той, что справа?
- Знаю, туда недавно переехала семья из двоих человек – матери и сына. У сына – тяжелая форма детского церебрального паралича. Он только лежит и даже не разговаривает. Наверняка умственно отсталый.
- А сколько ему лет? И почему обязательно умственно отсталый?!
- Лет ему – четырнадцать. А умственно отсталый он потому, что представь – человек с детства не стоит, не ходит, руками ничего не делает и не говорит! Как он развиваться-то будет? Бедная мать, ей приходится много работать, чтобы покупать лекарства и средства ухода за ним. А знаешь, сколько стоят сейчас сиделки?!
Николай Иванович тяжело вздохнул – ему было очень жаль мальчика, но в его неполноценность почему-то не верилось.
Потихоньку в его голове рождался план общения. Прикидывая, о чём можно говорить с бедолагой, он не заметил, как пролетело время. И вот уже аромат наваристого борща поплыл по квартире.
- Папа, сейчас будем обедать. Только, пожалуйста, не как в прошлый раз!
- А что было в прошлый раз?
- Ты съел три ложки и отодвинул тарелку.
- Ася, ну ты же понимаешь, что, не ощущая запах и вкус пищи, очень трудно съесть много!
- А как же ты собираешься выздоравливать? Врач сказала, что полноценное питание - одно из условий выздоровления!
- Ну ладно, я сегодня постараюсь как следует поесть. Только много не наливай!
- Это другой разговор! Хорошо, я налью тебе пол тарелки, но всё должно быть съедено. Давай, я тебе помогу присесть, - Ася подтянула за подмышки Николая Ивановича вверх и подложила ему под спину ещё две подушки. Затем она принесла поднос с тарелкой и хлебом и села рядом на стул, наблюдая, как отец негнущимися пальцами взял ложку и начал есть борщ.
От второго он отказался, но Ася всё равно была довольна – с борщом Николай Иванович справился.
- Ася, - вытирая узорчатой салфеткой губы, раздумывая сказал он, - как ты думаешь, может мне пообщаться с этим мальчиком. Ведь он там совершенно один, и мне одиноко. Может мы поможем друг другу?
- Па, ну ты выдумаешь тоже, как же ты общаться с ним собираешься – ведь и ты неходячий, и он подняться не может! Да ещё и не говорит…
- Ты знаешь, для общения не обязательно, чтобы говорили несколько человек. Достаточно одного, а другой может слушать, или жестами показывать своё отношение к сказанному.
- Но вы же в разных квартирах! И мальчик умственно отсталый и скорее всего – тяжело. Или я тут чего-то не понимаю, или ты неадекватно оцениваешь ситуацию.
- Ничего, посмотрим - адекватно, или не адекватно…
На следующее утро дочь ушла на работу, а Николай Иванович вытащил затычку из стены и прислушался. По ту сторону сначала было тихо. Потом он слышал, как приходила сиделка, кормила Митеньку, переодевала его. Но всё это она делала, не разговаривая с ним, а изредка причитая:
- Да за что же мне это? Возись вот здесь с этим бревном бесчувственным!
Николаю Ивановичу было очень неловко от её слов, и он покраснел от досады и жалости к мальчику. Он дождался того часа, когда должна была прийти искусная чтица. Но минуты бежали, а она всё не приходила. Наконец, где-то часов в шесть вечера он решился.
- Митенька! – позвал Николай Иванович, совершенно не надеясь, что ему ответят.
- М-м-м, - тут же отозвался невидимый мальчик за стеной. Причём, что удивительно, он отозвался с вопросительной интонацией!
- Ты слышишь меня? Я тут за стеной, в соседней квартире.
Немного погодя, в ответ раздалось утвердительное «мычание. Тогда мужчина сказал:
- Митенька, я читал эту книжку, которую ты вчера слушал, и могу рассказать тебе, что было дальше.
- М-мм-м! М-мм-м! – прозвучало с радостной интонацией, и мальчик затих в ожидании.
И Николай Иванович начал свой рассказ как раз с того места, где закончили вчера. Он так же, как и вчерашняя искусная чтица, старался говорить на разные голоса, с выражением читать описания приключений, африканской природы. Ему самому понравилось, как он рассказал о битве с древним зверем и об охоте на слонов. Наконец он затих, уже было довольно поздно.
- М-мм-м? – раздалось вопросительно за стеной.
- Всё, повесть закончилась, - с лёгким сожалением в голосе сказал Николай Иванович, - тебе понравилось? Только не плачь, пожалуйста!
В ответ он услышал радостное «мычание» и шумный вздох. Мужчине стало так хорошо, как уже давно не было – он ни капли не сомневался, что мальчик всё понял. Очень захотелось ещё что-нибудь сделать для благодарного слушателя. И тут его осенило.
- Митенька, а ты хотел бы, чтобы я тебе на ночь каждый раз что-нибудь рассказывал? – и, услышав утвердительное «мм», пожелал ему «спокойной ночи».
Сегодня Николай Иванович заснул с чувством выполненного долга, бессонница его этой ночью совершенно не мучила и опять снились давно забытые цветные сны.

[Кремышев]

Сообщение от Кремышев

Понедельник. 6 декабря.
Утром у меня равномерный бег 33км - 3ч00мин (11км/ч (5.30/км)). ЧССср - 138, max - 159.
Вес перед бегом 76,0, после - 73,4.
Водопотребление - 1,2л.
Вчера хорошо покушали, запаслись гликогеном под завязку. Хорошо пошли пирожки со сладкими начинками. Сегодня бежалось легко, в ногах была пружинистость. Запас пульса позволял пробежать в этом темпе марафон. Оставалось всего 50 минут. Так что думаю, что осилил бы марафон сегодня за 3ч50мин. Это на беговой дорожке в зале. Ровно месяц назад я пробежал в этом же темпе и почти с тем же результатом марафон на улице.
Плюс ходьба 4км.
До марафона "Дорога Жизни" (30 января) остаётся ещё почти 2 месяца. Думаю, что успею провести ещё одну длинную тренировку.
м.

Четверг. Равномерный бег на беговой дорожке 32км-2ч57мин.
После разминки 20 минут (7.30 - 5.30/км) я взял темп 5.20/км (11,33 км/ч) и продержал его 2ч20мин (26км).
ЧСС-144/163.
Вес до бега 76,2кг, после - 73,7кг. Водопотребление 1,5 литра.
Плюс ходьба 8км.
Этот темп (5.20/км) позволит мне пробежать марафон за 3ч44мин. И есть ещё впереди 1,5 месяца, чтобы ещё улучшить результат. В идеале было бы довести свой марафонский темп до 5.00/км. Тогда результат будет 3ч30мин. И я смогу побить свой личный рекорд (3ч37мин), который установил в 40-летнем возрасте.

У Ларчика утром силовая тренировка:
1. Жим лёжа: 20кг-12, 3*10.
2-6. Обычные упражнения.

В конце лёгкая гиревая тренировка:
Армейский Рывок 8кг - 400.

[Лара-М]

Этот рассказ-быль я написала 6 лет назад. Единственная неточность в нём - это то, что за тонущей собакой полезла я сама и чуть не утонула при этом. Но приписала содеянное "артисту", чтобы не попало от домашних ...

Нажмите тут для просмотра всего текста

Беспризорники, или почти детективная история
«Беспризорники» в этой почти детективной истории – это вовсе не дети, сбежавшие из дома и оставшиеся без присмотра родителей. Это - стая беспризорных собак во главе с весьма достопримечательной, но тоже беспризорной, личностью в нашей округе – человеком без определенного места жительства. «Беспризорники» перемещались совершенно свободно по нашему городку; для них не существовало запретных или недоступных мест, а таблички «Входа нет», «Закрыто», «Служебный вход» и особенно «Вход с собаками запрещен» ими совершенно игнорировались, как будто стая занимала особое привилегированное положение.
С так называемым человеческим «вожаком» собачьей стаи я «познакомилась» за несколько лет до весьма загадочного происшествия и при весьма нестандартных обстоятельствах.
Как-то, возвращаясь домой с работы на вечерней электричке, я услышала довольно странный разговор. Я сидела на предпоследней скамейке у окна лицом к раздвижным дверям и, как обычно, читала книгу. На последнем сиденье, спиной ко мне, расположился крупный мужчина в телогрейке и клетчатой кепке, надвинутой на лоб. Был он весьма подвижен: вертел головой во все стороны, даже оглядывался на меня, смотрел в окно и отчаянно жестикулировал.
Я сразу заметила что-то неладное в его поведении, пригляделась и поняла, что периоды активности у мужчины сменялись периодами обычного поведения, а те, в свою очередь – периодами «полного штиля»: плечи его опускались, вся фигура обмякала, а голова безвольно падала на грудь. При этом он постоянно негромко говорил. Я невольно прислушалась и поразилась - он говорил тремя разными голосами трех разных людей! И еще один факт буквально ввел меня в ступор – озвучка всего происходящего - шла также от него: только он воспроизводил не окружающие нас звуки, а шумы и даже музыку той ситуации, в которой находились и спорили три человека, изображаемые им.
- Сердце, тебе не хочется покоя! – пел он голосом Утесова.
- Сделай приемник потише, урод! – грубо сказал он себе же.
- Сейчас-сейчас, не сердись, милый, - отвечал певучий женский голос, - а ты ручку-то поверни, а то Степка – мужик серьезный!
- А-а, ну и сидите – кисните тут! – тоненько крикнул новым голосом мой сосед, затем изобразил скрип шагов и хлопанье закрывающейся «виртуальной» двери. Причем соответственно меняющемуся голосу, всякий раз изменялось и выражение лица говорящего.
Я уже не знала, что и подумать! Может - артист репетирует? Вроде не похоже! Но тут раздвинулись входные двери, и вошли контролер с охранником, который направился в конец вагона.
- Добрый вечер, предъявите Ваш билет! – обратилась женщина-контролер к «артисту».
Но он вместо того, чтобы протянуть ей билет – опять завел свой разговор между тремя собеседниками.
- Ну что, и где билет то? – взвизгнул один.
- А ты, урод, его купил? – рявкнул другой.
- Мальчики, ну что вы все собачитесь? – раздался примирительный женский голосок, - я сама купила и ему дала. Он его в верхний карман положил!
- Уф-ф, и правда! – облегченно вздохнул первый и вытащил билет из указанного кармана.
Пораженная контролерша, не глядя на билет, чиркнула там какую-то загогулину, с опаской протянула странному пассажиру, и, оглядываясь, пошла к ожидавшему ее охраннику. Пассажиры недоуменно спрятали приготовленные билеты, некоторые облегченно вздохнули. К сожалению, на следующей остановке наш герой бесследно исчез, но произошедшее долго не выходило у меня из головы. Как у дефектолога по базовому образованию, в моей памяти возник материал лекции по психологии о «расщеплении» личности, но я бы не поставила «артисту» с уверенностью диагноз «диссоциативное расстройство идентичности», поскольку у него все три личности общались друг с другом, а при данном диагнозе так быть не должно. Может он симулирует? Но зачем? В общем, я так и не нашла адекватное объяснение увиденному.
Через несколько лет, весной, на вокзале нашего городка я увидела знакомую фигуру в телогрейке и клетчатой, как у Олега Попова, кепке. В памяти тут же во всех подробностях всплыл тот давний случай.
Сейчас мужчина неторопливо поднимался по вокзальной лестнице, его беззубый, слегка перекошенный рот - то визгливо хохотал, то что-то злобно цедил сквозь губы, то уговаривал кого-то плачущим женским голосом. Но на этот раз «артист» был не один; его сопровождала целая стая беспризорных собак – душ семь, или восемь. Среди них особенно выделялся крупный и очень лохматый пес с чудной, похожей толи на медвежью, толи на козлиную физиономию, мордой. Его так и звали «Лохматый». Только он пользовался неоспоримым расположением хозяина. Тот постоянно гладил его, или обнимал, уткнувшись лицом в его грязную, песочного цвета шкуру.
Собаки ходили за ним повсюду, беззаветно любили его и охраняли от обидчиков. «Артист» был постоянно навеселе, но степень его опьянения совершенно не влияла на его заботу о братьях и сестрах меньших. Почти всю свою еду, будь то поданный кусок хлеба, или скудная закуска его собутыльников, или оставленные объедки в летнем кафе – он отдавал сопровождающим его собакам.
Мы жили где-то в километре от вокзала, рядом располагалось здание (бывший детский сад) милиции, а за ним был небольшой пруд. Берега прудика с одной стороны поросли густым ивняком, с другой - зеленели сочные лужайки. Все это представляло собой отличное место для прогулок с собаками, и мы с Карькой все время пользовались этой бесплатной площадкой. Однажды увидели там «артиста» с его свитой: любимым псом Лохматым, четырьмя взрослыми собаками и тремя подросшими щенками. Они живописно расположились на берегу прудика и с аппетитом закусывали кусками белого хлеба, подобранного где-то.
Рядом играли ребята, кидая в воду мелкие камешки – кто дальше бросит. Чуть подальше гуляла молодая полная женщина с коляской и трехлетним ребенком на детском велосипедике. У женщины, кроме ее детей, на поводке крутился молодой доберман-пинчер; ему очень хотелось побегать по берегу, но хозяйка не спускала его с привязи. Наконец, ребятам надоело бросать камни, они нашли палки и стали сражаться на них, как на шпагах. Доберману все-таки удалось вывернуться из ошейника, и он со всех ног побежал к мальчишкам; приблизившись к ним, он вцепился в палку мальчика поменьше, и стал, грозно рыча, вырывать ее. Второй мальчик, года на три постарше своего товарища, решил отвлечь собаку, размахнулся как следует своей палкой и забросил ее на середину пруда. В этом месте из-под земли били ключи - на поверхности образовался мощный водоворот, и палка закрутилась, как волчок!
Доберман бросился в воду и поплыл за палкой. Достигнув середины пруда, он также, как и палка, закрутился вокруг своей оси, безуспешно загребая лапами по воде. Хозяйка бросила коляску и бегала по берегу, истошно крича доберману, чтобы тот немедленно вернулся. Весь этот шум привлек внимание стаи вместе с ее «предводителем». Собаки стали бегать вдоль озера, оглушительно лая, но ни одна из них не спустилась к воде.
Лежащий на берегу собачий «предводитель» сел и внимательно посмотрел на источник шума; его жующий рот на мгновение остановился и издал душераздирающий вопль:
- Утонет, утонет ведь собачка, надо спасать!
- Да и черт с ней! Вон их сколько – кабысдохов твоих! – грубым голосом ответил он себе же.
- Федечка, жалко собачку, да ты ведь сам утонешь – водоворот там! – верещал женский голос изо рта бомжа.
Тут он, в чем был, с куском хлеба во рту, с шумом бросился в холодную воду и, тяжело гребя руками, поплыл к середине пруда. Все собаки тут же прыгнули за ним. Впереди, конечно же, Лохматый. Плывя, «артист» постоянно разговаривал сам с собой.
- Как подплывешь, хватай собачку за шею, и быстро назад, - участливо советовал женский голос.
- И пойдут ко дну оба! Тоже мне – советчица! – злобно хмыкнул второй голос.
- Да замолчите вы, не мешайте! – визгливо вскричал третий.
Доплыв до теряющей силы собаки, «артист» с силой вытолкнул ее из водоворота, и так, подталкивая добермана, поплыл к берегу. Его собаки крутились вокруг, тыча носами то в собаку, то в человека. Так, все вместе почти достигли берега. Но, внезапно силы оставили «артиста»: толи он запутался в прибрежных водорослях, толи тяжелая намокшая телогрейка тянула его вниз – но он остановился. Лохматый тут же подплыл к своему хозяину, тот вцепился в него, но делу этот маневр помог мало. Доберман же благополучно достиг берега, где его подхватила хозяйка и, взяв коляску и второго ребенка, спешно ретировалась.
Теперь уже собачий «предводитель» с любимым псом тщетно барахтались на одном месте; его подопечные плавали вокруг него, не в силах помочь. И все могло кончиться очень печально, но помощь пришла, как всегда, неожиданно! Грубый голос одного из «подселенцев» нашего героя посоветовал ему плыть на спине, тот послушно перевернулся и зашлепал по воде длинными руками. Потихоньку продвигаясь, он достиг берега, но подняться не смог – не было сил. Так минут десять он лежал наполовину в воде, а Лохматый и другие собаки крутились вокруг него, облизывая лицо и руки. Все, наблюдавшие эту сцену, боялись к нему приблизиться (грозная собачья охрана была настороже). Полежав, он встал, разделся до трусов и, подставляя бледное худое тело майскому солнышку, стал выжимать любимую телогрейку и другие части своего небогатого гардероба.
Мы с Карькой, будучи изумленными свидетелями этого происшествия, быстро побежали домой, где я предусмотрительно оставила ее. Взяв старую, но добротную куртку и ношенные теплые тренировочные штаны, а также прихватив спички и немного снеди – я отнесла все это промокшему «артисту». Он взял все, даже не взглянув на меня, облачился в принесенную одежду, немедленно разделил еду между всеми членами своей стаи, и… - вся их группа опять живописно расположилась на берегу прудика – как будто ничего и не было! Подходя к своему дому, я обернулась – за высоким милицейским забором, где располагался прудик, появился дымок. Видимо «артист» разжег костер, чтобы получше согреться.
Примерно через месяц после этой истории я повстречалась с «беспризорниками» в четвертый и последний раз. Был жаркий июнь, мы с Карькой, как всегда, пошли гулять на пруд. Моя псинка, вывалив от жары язык, побегала немного и, тяжело дыша, залегла в тенек под кустики, я присела рядом с ней. Вдруг у пруда появилась, покачиваясь от «принятого на грудь», небезызвестная личность вместе со своей четвероногой охраной, как обычно, споря сама с собой. На этот раз спор был особенно жарким! Даже собаки, привыкшие к постоянным странным разговорам, иногда с удивлением поглядывали на своего обожаемого хозяина.
Внезапно «артист» стал раздеваться, нервно разбрасывая одежду во все стороны. Я подумала, что он хочет искупаться в такую жару, и действительно - тот разбежался и с шумом плюхнулся в прохладную воду пруда. Все: и собаки-беспризорники, и мы с Карькой – спокойно наблюдали эту сцену и ждали, как далеко он вынырнет. Но время шло, а «артист» все не показывался! Спокойно лежащие до этого собаки во главе с Лохматым, вскочили и, бросившись в воду, поплыли к месту, где скрылся ныряльщик. Чувствуя напряженность момента, моя Карька вскочила и залаяла в сторону плавающих в безуспешных поисках своего хозяина собак. Поплавав, они вылезли на берег, шумно отряхнулись и легли на вещи своего «предводителя».
Я протерла глаза, не в силах поверить в такой безрадостный конец этой истории! Осмотревшись вокруг, я увидела женщину, стоявшую на лоджии, находящегося недалеко от прудика, девятиэтажного дома. Она тоже наблюдала за происходящим.
- Вы тоже видели, что он прыгнул? – спросила я у нее, - а потом – не вынырнул?
- Да-да! Он, наверное, утонул, какой ужас! – закричала она.
- У Вас есть телефон? Вызовите милицию и скорую помощь! – тоже крикнула я ей.
- Нет, у меня нет телефона! Что делать, какой ужас! – все приговаривала она.
Я где-то слышала, что когда тонет пьяный человек, то у него инстинктивно закрывается клапан в глотке, и в легкие вода поступает не сразу. Я решила бежать в милицию и по дороге соображала, как быстро, не теряя времени, рассказать о случившемся – это мне удалось, и через десять минут мы с дежурным милиционером были около прудика. Собаки встретили нас лаем, но близко не подходили. Милиционер, несмотря на мои упрашивания - как можно быстрее лезть в воду и спасать пострадавшего, начал осматривать место происшествия.
- Да, действительно, одежда есть, а человека нет! – констатировал он, вглядываясь в спокойную поверхность нашего пруда.
- Товарищ милиционер, время уходит, надо быстро нырять! – упрашивала его я, - а то сейчас сама за ним полезу, но с таким большим, боюсь мне не справиться!
- А вот шантажировать меня не надо! – недовольно проворчал милиционер, - ему сейчас уже никто не поможет, но поискать, наверное, нужно. И вообще, боюсь я в этот пруд лезть – пропадешь не за грош. Сейчас МЧС вызову!
Он долго пытался связаться с МЧС, а когда связался, те сказали, что они далеко и участвуют в какой-то спасательной операции, посему приехать сегодня не смогут.
- Так, все понятно, поиски откладываются. Теперь надо осмотреть его вещи, может документы какие найдем, ну и ждать несколько дней!
- Чего ждать? – не поняла я.
- Когда труп всплывет! Если он, конечно, был!
Я совсем сникла. Женщина с лоджии так и не спустилась, подтвердить мои слова было не кому, и у милиционера возникли вполне понятные подозрения. Собаки-«беспризорники» во главе с Лохматым, грозно рыча, так и не подпустили блюстителя порядка к вещам своего любимого хозяина.
- Ладно, попозже приду, а то там меня уже заждались, - сказал он, и, взяв у меня номер домашнего телефона, ушел.
Я посмотрела еще немного на пруд и, в конце концов, тоже пошла с Карькой домой.
Утром, перед работой, я сбегала на место вчерашнего происшествия. Ни одежды «артиста», ни Лохматого и других собак на пруду не было! Я добежала до милиции, чтобы поговорить со вчерашним дежурным, там мне сказали, что с сегодняшнего дня он в отпуске, но вчера еще раз ходил на пруд, а одежда бомжа вместе с собаками бесследно исчезла. И добавили, что если я увижу всплывший труп (конечно, если мне все это не померещилось), то ко мне – большая просьба – сразу сообщить им об этом.
Целый месяц после этого мы с Карькой обходили страшное место стороной. И никогда больше не видели «предводителя» с его четвероногой свитой! Правда, утопшего так и не нашли, может не было особого желания, а может не было его самого? Долго мне еще снились сны о том, как раздувшийся черный труп «артиста» всплывал и тихо покачивался на поверхности нашего «зловещего» прудика.

[Кремышев]

Пятница.

Утром у меня силовая тренировка в зале, уже 3-я по счёту. Продолжительность 1ч20мин.

1. Вертикальная тяга: 60кг-3*10
2. Фронтальная тяга: 45кг-3*10
3. Шраги с гирями: 16кг-3*10
4. Жим лёжа: 40кг-18, 60кг-5*5, 40кг-17
5. Трицепс на блоке: 45кг-10,9. 40кг-10
6. Бицепс с гантелями: 15кг-3*10
7. Плечи с гантелями: 5кг-17, 7,5кг-8, 5кг-12
Указал только рабочие подходы, без разминочных.
Вес - 75,8кг.

У Ларчика сегодня день ходьбы и полный рабочий день.

[Кремышев]

Пятница. Вечер.

Вместо отдыха лёгкая гиревая тренировка:
Рывок 8кг-1500/1ч15мин. ЧССср-100.
От последних тренировок накопилась небольшая усталость, поэтому сегодня больших нагрузок не делал.

[Лара-М]

А эту историю из моей жизни не иначе как "Приключения в Уголке Дурова" и не назовёшь !

Нажмите тут для просмотра всего текста

Вот так Яша!
Посмотрев как-то телевизионную передачу про умного шимпанзе, я вспомнила, что ровно 20 лет назад познакомилась практически с таким же - очень сообразительным приматом при весьма интересных обстоятельствах.
Я тогда училась в заочной аспирантуре и работала редактором в одном новом московском журнале нравственно-развивающей направленности. В нем, в частности, писалось и о бережном отношении к животным. Одна из наших сотрудниц, Ника, договорилась со знаменитой хозяйкой звериного театра Натальей Дуровой об интервью. Нам было назначено проведение данного мероприятия совместно с журналистами из «Московского комсомольца» на следующую пятницу.
Встретившись с Никой на станции метро «Проспект мира», мы отправились в легендарный «Уголок дедушки Дурова». Была страшная жара: июльское солнце палило вовсю, плавя асфальт и все живое в округе. По дороге, зайдя в душный магазин, я купила бананы и овощи для четвероногих артистов. Мокрые и потные от жары, мы подошли к затейливому строению…
С замиранием сердца я – давнишняя любительница всего живого с детства – ступаю в святая святых искусства дрессировки. Нас повели в апартаменты Натальи Юрьевны через многочисленные комнаты со зверями и птицами в клетках, строго предупредив - громко не разговаривать, не махать руками и пальцы сквозь прутья не совать! А, честно сказать, так хотелось! Меня буквально заворожил огромный красавец попугай. Внимательно рассматривая меня, он наклонял голову с боку на бок и проникновенно шипел: «Пр-р-ривет, крош-ш-шка, как поживаеш-ш-шь!?» Я отщипнула от кочана капусты листочек и протянула ему.
- Что вы, что вы! – испуганно вскрикнула наша сопровождающая, - он же откусит вам палец и глазом не моргнет! Знаете, какой у него клюв – камни дробит!
Я испуганно отдернула руку, и мы пошли дальше. Наконец остановились перед высокой дверью, постучали, и нас пригласили войти. Мы прошли в просторную, затененную плотными шторами комнату, в левом углу которой стоял большой стол. За ним сидела сама знаменитая дрессировщица и смотрела на нас большими лучистыми глазами. Откровенно робея, мы поздоровались с Натальей Юрьевной, она усадила нас напротив себя и спросила очень доброжелательным чуть с хрипотцой голосом:
- Вы из журнала? А где же газетчики из «Московского комсомольца?»
- Наверное, запаздывают, - предположили мы.
Раздался звонок, и выяснилось, что мы угадали – журналисты прибудут только через час.
- Ну уж нет! – возмутилась дрессировщица и нахмурила густые черные брови, - у меня через час – репетиция!
Мы уже думали, что она и наше интервью отменит! А Наталья Юрьевна вдруг улыбнулась и спросила нас:
- Надеюсь, вы согласны подождать вместе со мной этот час?
Мы дружно закивали головами, и она неожиданно веселым голосом продолжила:
- Тогда репетицию проведем сейчас! Где мой сыночек?! Ведите его сюда и расставляйте реквизит!
Мы начали гадать, кто же ходит в «сыночках» у знаменитой артистки?
На огромном столе Натальи Юрьевны, как по волшебству, появились столик с обеденным прибором и детский стульчик. А потом привели и самого «сыночка» - это был одетый в штаны и курточку крупный красавец-шимпанзе с длинными руками и умными карими глазками, посверкивающими из-под нависающих надбровных дуг. Он вразвалочку подошел к своей «мамочке», нежно обнял ее и вдруг, к нашему удивлению, поцеловал ей руку, как заправский джентльмен.
- Да! Он у нас такой галантный! – хвалила его дрессировщица, - а знаете, ведь он меня два раза от смерти спас!
Оказывается, однажды, Наталья Юрьевна во время спектакля потеряла сознание – переработала, так Яша не только не дал ей упасть на пол, но посадил аккуратно на стул, пошел за сцену и дал понять, что нужно лекарство. А затем самостоятельно отработал свой номер, не ошибившись ни разу! Во второй раз, по роковой ошибке, на сцену выпустили огромного медведя, шимпанзе увидел его и стал громко кричать и стучать, чтобы дрессировщица не ходила туда… Вот такой замечательный был Яша!
Он легко вскочил на «дрессировочный» стол и уселся на детский стульчик в ожидании обеда.
- Видите, какой он у нас умница! Все понимает и даже разговаривать умеет.
Видя сомнение в наших глазах, дрессировщица обратилась к шимпанзе:
- Яшенька, как меня зовут?!
- Ма-ма, - вполне членораздельно произнес Яков, с любовью глядя на Наталью Юрьевну.
Как говорится – последовала «немая сцена»! Мы не верили своим ушам и глазам; всякие трюки, с успехом выполняемые обезьянами, мы видели и раньше, но, чтобы руки целовать и «мама» говорить, такое – в первый раз!
- А теперь Яшенька будет обедать! – объявила дрессировщица и мы с восхищением стали свидетелями чудес дрессуры. Шимпанзе, словно человек, наливал половником себе первое из супницы, аккуратно, не проливая ни капельки, ел его большой ложкой. Затем ему принесли второе, которое он так же аккуратно съел вилкой, закусил кусочком хлеба и выпил сок из бокала. В завершение, Яша проделал следующий трюк, чем окончательно нас покорил: стал оглядываться, недвусмысленно показывая на свой рот, ему тут же принесли салфетницу. Из нее он извлек красивую салфетку, старательно промокнул ею рот и бросил точно в урну-корзину, стоящую рядом с обеденным столиком. Затем он встал, задвинул стульчик и раскланялся под наши дружные аплодисменты!
Все восхищались (и незаметно подошедшие газетчики тоже) и Яковом, и дрессировщицей. Она была счастлива, Яша подошел к ней, взял ее за руку, и они раскланялись вместе!
Я тоже дивилась вместе со всеми удивительным способностям шимпанзе, Наталья Юрьевна это заметила и неожиданно обратилась ко всем:
- Хотите еще?!
- Да! – закричали мы во весь голос.
Тогда она показала рукой в мою сторону, хитро улыбнулась и сказала Яше:
- Сынок, подойди к этой девушке и познакомься!
Я обернулась, думая, что за мной стоит кто-то из ее помощников, но Яков, спрыгнув со стола, направился прямо ко мне! Я оторопела… Шимпанзе взял мою руку и поцеловал ее. Все зааплодировали! Затем, не выпуская моей руки из своей, Яша оскалился и прикусил прямо своими большими зубами мою руку в районе запястья – не больно, но весьма ощутимо. Он крепко держал зубами руку и при этом смотрел мне прямо в глаза, определенно ожидая, что же я буду делать? От страха я вспотела еще больше и стала бормотать, все что приходило в голову:
- Яша, Яшенька, хороший, умненький, не ешь меня – я не вкусная! – вдруг я вспомнила про гостинцы, - я же тебе бананы принесла!
Шимпанзе тут же выплюнул мою руку, как бы говоря, - вот с этого места поподробнее… А я достала из пакета гроздь бананов и стала судорожно отщипывать один, но Яков выхватил всю гроздь целиком, с достоинством кивнул мне и не спеша отправился к своей хозяйке. Все опять захлопали, а я мысленно перевела дух. Затем Наталья Юрьевна стала давать интервью, мы с журналистами из «Московского комсомольца» задавали интересующие нас вопросы и все тщательно записывали, стараясь не упустить ни словечка.
Через две недели в очередном выпуске нашего журнала на видном месте красовались статья о знаменитой дрессировщице, ее интервью и фотография, где была улыбающаяся Наталья Юрьевна вместе со своим любимым «сыночком» Яшей.

[Кремышев]

Суббота.

У меня восстановительный бег 26км - 3ч00мин. ЧСС-119/181. Средний пульс за восстановительную зону не выходил, а вот максимальный периодами сильно поднимался. Причём при совсем низком темпе (7.30/км). Пришлось пару раз даже на несколько минут переходить на шаг.
Видно, что от предыдущей мощной беговой тренировки ещё не отошёл. Решил немного снизить нагрузки. Завтра возьму полный выходной.
На этой тренировке темп варьировал (7.30-6.00/км). В темпе 6.10/км пробежал 1ч02мин (10км).
Да, сегодня ночь ещё была бессонная, кот с кошкой конфликтовали. Да и котята уже подросли, через 2 дня им уже месяц. У Ларчика была на утро намечена интервальная тренировка. Но она решила лучше поспать подольше. Может после обеда пробежится.